В объятиях метавселенной: как размывается грань между реальным и виртуальным мирами?
В последний год тема метавселенных не дает покоя умам как обычных пользователей, так и самих разработчиков. Но правы ли были философы и фантасты, которые утверждали, что человечество ждёт неминуемое поражение от своего создания? Или все-таки сага о метавселенных – это всего лишь естественная эволюция нашего мира?
Прообраз любого существующего сейчас громкого технологического открытия можно найти в литературе, в частности, в научно-фантастических романах. Будь то наушники «ракушки» из романа Рэя Брэдберри «451 градус по Фаренгейту», кредитная карта из произведения Эдварда Беллами «Через сто лет» (другой перевод - «Взгляд назад», 1887 года), самолёт из «Властелин мира» Жюля Верна или даже нечто подобное Википедии, как в романе братьев Стругацких «Понедельник начинается в субботу». Особая интеграция киберпространства в нашу жизнь и неминуемое его слияние с реальностью тоже было предсказано, как в книге Уильяма Гибсона «Нейромант» (1984 года), где транснациональные технологические корпорации фактически подменяют собой понятие государства и предлагают людям эскапизм в другой, виртуальный мир, в качестве избавлений от боли и страданий. Позже это произведение вдохновило братьев Вачовски на создание серии фильмов «Матрица», где люди физически живут в одном мире, а ментально – в совершенно другом, который полностью контролирует искусственный интеллект.
Были и иные интерпретации метавселенной и места человека в ней. Роланд Эммерих в фильме «Тринадцатый этаж» предполагал, что заигрывание с реальностью может привести к потере идентичности. В его картине виртуальное сознание перемещается в реальный мир, а не наоборот. То есть «аватар», созданный в своеобразном прототипе метавселенной для реального человека, в конце концов, побеждает этого человека, занимая его место и физическое тело в реальном мире. Побеждает не из злого умысла, а потому что мораль виртуального героя оказалась выше морали реального человека. В научно-фантастическом романе Нила Стивенсона «Лавина» реальный и виртуальный мир и вовсе переплетены: события в одном могут влиять на то, что происходит в другом.
Но что же такое метавселенная не в художественном произведении, а в современном мире и куда она движется? Её считают и следующей эволюцией социальных связей, и будущим Интернета, и уникальной инвестиционной возможностью, и – самое главное – опасностью, которая заложена в самой идее. Что же касается общих концепций этого виртуального мира, то самая известная принадлежит венчурному инвестору Мэтью Болу. В своем представлении Бол приводит семь характеристик другого мира: непрерывность (нельзя завершить метавселенную как сеанс компьютера или стереть как заметку в телефоне); плавность (действия происходят в реальном времени и не зависят от внешних факторов); бесконечное расширение (её может населять бесчисленное количество «персонажей»); собственная экономика (с работой, товарами и деньгами); возможность использования элементов реального мира; совместимость данных и цифровых активов из разных платформ; наполненность «контентом и опытом», созданным её пользователями.
Прогресс в направлении метавселенной можно лицезреть уже сегодня. Если погуглить слово «динозавры», то будет возможность изучить графические версии этих доисторических существ прямо в своей комнате с помощью дополненной реальности. Можно также побывать на концерте в Fortnite или погрузиться в мир «аватар»-знакомств. И движение в сторону виртуальности продолжается.
За 2021 год создатели метавселенных заработали более $0,5 млрд на виртуальной недвижимости. В «новые» миры (которых несколько, так как их разрабатывают разные компании) собираются переезжать не только обыкновенные пользователи, но и бизнес. В феврале 2022 года банк JPMorgan открыл своё представительство в метавселенной Decentraland, и оценивает потенциал рынка только этого пространства в $1 трлн. Компания Tokens.com и вовсе потратила на участок земли, где она собирается построить магазины одежды и залы для модных показов, почти $2,5 млн, а некоторые производства уже заказывают цифровые копии собственных заводов. Для таких задач появляются целые «архитектурные» бюро – по факту, команда графических дизайнеров, которые по цене квартиры на Манхэттане предлагают элитную недвижимость в мире, который пока нельзя потрогать. То же можно сказать и воссоздании исторических объектов в метавселенной – признанные мировые произведения искусства становятся NFT, а для посещения музеев теперь не обязательно ходить в них физически. Новую жизнь в новом мире дают и городам – в 2021 году правительство Греции и компания Microsoft договорились оцифровать Древнюю Олимпию. И не просто оцифровать, но также воссоздать колыбель Олимпийских игр образца двухтысячелетней давности с помощью дополненной реальности.
Некоторые эксперты считают, что метавселенные в качестве виртуальной альтернативы реальному миру к 2035 году будут использовать 90% имеющих доступ к компьютеру пользователей в мире, при этом до 70% этих людей будут проводить в них большую часть дня. Они не просто заменят нам соцсети – они заменят нам мир. Не стоит, впрочем, забывать, что более сложная конструкция вроде метавселенной потребует и гораздо изощренной защиты. Киберугрозы никуда не денутся – более того, они скорее всего только усугубятся. Кража персональных данных в данном случае фактически будет означать кражу жизни. Действия украденного «аватара» человека могут и будут использованы против него.
Сама структура метавселенной зиждется на технологии распределенного реестра, на архитектуре, где, по задумке, никто не может контролировать всё. Функции государства в такой системе ослабевают, а значит поймать преступника становится сложнее. Идеальная концепция Web 3.0 предполагает, что в будущем метавселенная станет именно глотком свободы, а не порабощением, как раз из-за того, что в ней будут отсутствовать традиционные элементы государственного контроля. Это, впрочем, открывает дверь в рай как для киберпреступников, так и для безраздельной власти технологических корпораций – кто тогда будет следить за их деятельностью, если они сами становятся судьями и пишут законы, угодные только им? Да и как можно назвать свободным мир, где корпорации фактически знают о тебе всё, потому что ты живёшь в мире, ими созданном?
Правовая неопределенность метавселенных и средств оплаты в них – криптовалют – пока что делают развитие этой отрасли серой зоной законодательства. И воспринимается как эксперимент. Как «песочница», в которой дети, казалось бы, играют в какую-то игру. В конце концов, пока что метавселенные для большинства людей действительно воспринимаются как VR-игры, симуляции. В частности, потому что, например, такой элемент метавселенной как NFT очень ходовой товар среди игроков в видеоигры. Однако надо признать, что мы наблюдаем не очередной этап создания игр серий Sims, а стоим на пороге новой действительности, в которой всем нам очень скоро придется жить.
Но верна ли концепция Web 3.0, что можно построить рай, не вписав его в букву закона, и что закон напишет себя сам? Можно ли построить параллельную жизнь в другом мире или она будет непрерывна связана с настоящей? Сейчас вопросами меставселенных, в том числе, и на законодательном уровне, озаботилось большое количество экспертов по всему миру. В России, например, эта тема стала одним из треков II Молодежного Форума по управлению Интернетом – в мае 2022 года развитие виртуальных миров обсудят в отдельной сессии «Мы все живём в матрице»: будущее метавселенных». Хотя совсем недавно эта тема едва затрагивалась на форумах, посвященных криптовалютам.
В фантастических антиутопиях функции государства в метавселенных брали на себя корпорации. Однако, как в истинно победившем капитализме, они защищали только тех, кто мог себе это позволить. В конце концов, метавселенная в книгах не становилась раем для всех и универсальным лекарством от любой болезни: человечество неминуемо свергало диктатуру корпораций, потому что они не могли предоставить им то, ради чего всё и затевалось - справедливость. Но, наверное, главный вопрос остается открытым: возможно ли создать отдельный виртуальный мир без ущерба для реального? Или им, как и предсказано в фантастических книгах, суждено столкнуться, потому что один не может жить, пока жив другой?
Прообраз любого существующего сейчас громкого технологического открытия можно найти в литературе, в частности, в научно-фантастических романах. Будь то наушники «ракушки» из романа Рэя Брэдберри «451 градус по Фаренгейту», кредитная карта из произведения Эдварда Беллами «Через сто лет» (другой перевод - «Взгляд назад», 1887 года), самолёт из «Властелин мира» Жюля Верна или даже нечто подобное Википедии, как в романе братьев Стругацких «Понедельник начинается в субботу». Особая интеграция киберпространства в нашу жизнь и неминуемое его слияние с реальностью тоже было предсказано, как в книге Уильяма Гибсона «Нейромант» (1984 года), где транснациональные технологические корпорации фактически подменяют собой понятие государства и предлагают людям эскапизм в другой, виртуальный мир, в качестве избавлений от боли и страданий. Позже это произведение вдохновило братьев Вачовски на создание серии фильмов «Матрица», где люди физически живут в одном мире, а ментально – в совершенно другом, который полностью контролирует искусственный интеллект.
Были и иные интерпретации метавселенной и места человека в ней. Роланд Эммерих в фильме «Тринадцатый этаж» предполагал, что заигрывание с реальностью может привести к потере идентичности. В его картине виртуальное сознание перемещается в реальный мир, а не наоборот. То есть «аватар», созданный в своеобразном прототипе метавселенной для реального человека, в конце концов, побеждает этого человека, занимая его место и физическое тело в реальном мире. Побеждает не из злого умысла, а потому что мораль виртуального героя оказалась выше морали реального человека. В научно-фантастическом романе Нила Стивенсона «Лавина» реальный и виртуальный мир и вовсе переплетены: события в одном могут влиять на то, что происходит в другом.
Но что же такое метавселенная не в художественном произведении, а в современном мире и куда она движется? Её считают и следующей эволюцией социальных связей, и будущим Интернета, и уникальной инвестиционной возможностью, и – самое главное – опасностью, которая заложена в самой идее. Что же касается общих концепций этого виртуального мира, то самая известная принадлежит венчурному инвестору Мэтью Болу. В своем представлении Бол приводит семь характеристик другого мира: непрерывность (нельзя завершить метавселенную как сеанс компьютера или стереть как заметку в телефоне); плавность (действия происходят в реальном времени и не зависят от внешних факторов); бесконечное расширение (её может населять бесчисленное количество «персонажей»); собственная экономика (с работой, товарами и деньгами); возможность использования элементов реального мира; совместимость данных и цифровых активов из разных платформ; наполненность «контентом и опытом», созданным её пользователями.
Прогресс в направлении метавселенной можно лицезреть уже сегодня. Если погуглить слово «динозавры», то будет возможность изучить графические версии этих доисторических существ прямо в своей комнате с помощью дополненной реальности. Можно также побывать на концерте в Fortnite или погрузиться в мир «аватар»-знакомств. И движение в сторону виртуальности продолжается.
За 2021 год создатели метавселенных заработали более $0,5 млрд на виртуальной недвижимости. В «новые» миры (которых несколько, так как их разрабатывают разные компании) собираются переезжать не только обыкновенные пользователи, но и бизнес. В феврале 2022 года банк JPMorgan открыл своё представительство в метавселенной Decentraland, и оценивает потенциал рынка только этого пространства в $1 трлн. Компания Tokens.com и вовсе потратила на участок земли, где она собирается построить магазины одежды и залы для модных показов, почти $2,5 млн, а некоторые производства уже заказывают цифровые копии собственных заводов. Для таких задач появляются целые «архитектурные» бюро – по факту, команда графических дизайнеров, которые по цене квартиры на Манхэттане предлагают элитную недвижимость в мире, который пока нельзя потрогать. То же можно сказать и воссоздании исторических объектов в метавселенной – признанные мировые произведения искусства становятся NFT, а для посещения музеев теперь не обязательно ходить в них физически. Новую жизнь в новом мире дают и городам – в 2021 году правительство Греции и компания Microsoft договорились оцифровать Древнюю Олимпию. И не просто оцифровать, но также воссоздать колыбель Олимпийских игр образца двухтысячелетней давности с помощью дополненной реальности.
Некоторые эксперты считают, что метавселенные в качестве виртуальной альтернативы реальному миру к 2035 году будут использовать 90% имеющих доступ к компьютеру пользователей в мире, при этом до 70% этих людей будут проводить в них большую часть дня. Они не просто заменят нам соцсети – они заменят нам мир. Не стоит, впрочем, забывать, что более сложная конструкция вроде метавселенной потребует и гораздо изощренной защиты. Киберугрозы никуда не денутся – более того, они скорее всего только усугубятся. Кража персональных данных в данном случае фактически будет означать кражу жизни. Действия украденного «аватара» человека могут и будут использованы против него.
Сама структура метавселенной зиждется на технологии распределенного реестра, на архитектуре, где, по задумке, никто не может контролировать всё. Функции государства в такой системе ослабевают, а значит поймать преступника становится сложнее. Идеальная концепция Web 3.0 предполагает, что в будущем метавселенная станет именно глотком свободы, а не порабощением, как раз из-за того, что в ней будут отсутствовать традиционные элементы государственного контроля. Это, впрочем, открывает дверь в рай как для киберпреступников, так и для безраздельной власти технологических корпораций – кто тогда будет следить за их деятельностью, если они сами становятся судьями и пишут законы, угодные только им? Да и как можно назвать свободным мир, где корпорации фактически знают о тебе всё, потому что ты живёшь в мире, ими созданном?
Правовая неопределенность метавселенных и средств оплаты в них – криптовалют – пока что делают развитие этой отрасли серой зоной законодательства. И воспринимается как эксперимент. Как «песочница», в которой дети, казалось бы, играют в какую-то игру. В конце концов, пока что метавселенные для большинства людей действительно воспринимаются как VR-игры, симуляции. В частности, потому что, например, такой элемент метавселенной как NFT очень ходовой товар среди игроков в видеоигры. Однако надо признать, что мы наблюдаем не очередной этап создания игр серий Sims, а стоим на пороге новой действительности, в которой всем нам очень скоро придется жить.
Но верна ли концепция Web 3.0, что можно построить рай, не вписав его в букву закона, и что закон напишет себя сам? Можно ли построить параллельную жизнь в другом мире или она будет непрерывна связана с настоящей? Сейчас вопросами меставселенных, в том числе, и на законодательном уровне, озаботилось большое количество экспертов по всему миру. В России, например, эта тема стала одним из треков II Молодежного Форума по управлению Интернетом – в мае 2022 года развитие виртуальных миров обсудят в отдельной сессии «Мы все живём в матрице»: будущее метавселенных». Хотя совсем недавно эта тема едва затрагивалась на форумах, посвященных криптовалютам.
В фантастических антиутопиях функции государства в метавселенных брали на себя корпорации. Однако, как в истинно победившем капитализме, они защищали только тех, кто мог себе это позволить. В конце концов, метавселенная в книгах не становилась раем для всех и универсальным лекарством от любой болезни: человечество неминуемо свергало диктатуру корпораций, потому что они не могли предоставить им то, ради чего всё и затевалось - справедливость. Но, наверное, главный вопрос остается открытым: возможно ли создать отдельный виртуальный мир без ущерба для реального? Или им, как и предсказано в фантастических книгах, суждено столкнуться, потому что один не может жить, пока жив другой?